— Ну, слава богу, — сказал Штирлиц и со спокойной душой пошел домой.
Проснувшись, Штирлиц вспомнил, что вчера на приеме у Мюллера он наговорил лишнего. Решив выяснить все разом, он вошел в кабинет и спросил:
— Мюллер, вы догадались, что я — русский агент?
— Нет, — признался удивленный Мюллер.
— Ну, слава богу, — сказал Штирлиц и со спокойной душой пошел домой.
Возможно Вам зайдёт:
Штирлиц задернул штору и выключил свет.
— Ложись, — сказал он радистке.
— Я честная девушка, — ответила Кэт.
— Ложись, кому говорю!
— И не подумаю!
— Ложись, падла, — Штирлиц повалил радистку на пол.
— Наглец, — в гневе вскричала она и влепила Штирлицу звонкую пощечину.
— Дура, — ласково сказал Штирлиц, закрывая ее своим телом, — я спас тебе жизнь.
Но ничего не произошло. Штирлиц посмотрел на часы… Через две минуты раздались выстрелы, и на ковер посыпались стекла.
— Тормоз, — подумал Штирлиц.
— Сам ты тормоз, — подумал Айсман, — автомат заело.
— Ну, вот видишь, — обратился Штирлиц к Кэт, — что я говорил!
Но она его уже не слышала, и ее мерный храп постепенно перерастал в рев бомбардировщика.
— Уснула, — нежно подумал Штирлиц.
— Упала в обморок, — кокетливо подумала Кэт.
Штирлиц открыл дверь и свет зажегся, Штирлиц закрыл дверь и свет погас. Штирлиц снова открыл дверь и свет зажегся, он её снова закрыл и свет погас, Штирлиц опять открыл дверь и свет зажегся. Холодильник — подумал Штирлиц.
Штирлиц зашел в кабак. У стойки — один посетитель другому:
— Смотри, Штирлиц пришел, сейчас будет драка!
Штирлиц выпил кофе и ушел.
— Нет, это был не Штирлиц!
— А я говорю, Штирлиц!
И тут началась драка.
Штирлиц осторожно вошел в кабинет Бормана и, убедившись, что никого нет, подошел к несгораемому шкафу, где Борман хранил секретные документы. Штирлиц ударил шкаф слева. Тот не открылся. Тогда Штирлиц ударил его справа. Шкаф не открылся. Штирлиц поднял его и с размаху бросил на пол. Шкаф не открылся.
— Наверное, он закрыт, — подумал Штирлиц, и полез в карман за ключом.
Штирлиц ехал по шоссе. Вдруг он увидел голосующего Мюллера.
- Не могу я подвозить этого палача, погубившего миллионы советских людей, подумал Штирлиц и проехал мимо.
Через минуту он опять увидел на шоссе голосующего Мюллера.
- Ни за что не возьму этого двурушника и резонера, подумал Штирлиц и проехал мимо.
Еще через минуту он опять увидел на шоссе голосующего Мюллера.
- Очевидно, кольцевая..., подумал Штирлиц.
- Издевается..., подумал Мюллер.
Штирлиц шел по Цветочной улице. Вдруг со второго этажа дома напротив вывалился Плейшнер. Штирлиц ускорил движение. Но со второго этажа следующего дома вновь вывалился Плейшнер. Штирлиц еще поддал. С окна третьего дома опять вывалился Плейшнер… Штирлиц бежал по Цветочной улице. А Плейшнеры все вываливались и вываливались.
Штирлиц ехал в своем автомобиле и увидел голосующего Мюллера. Штирлиц не стал останавливаться, но через пару километров вновь увидел ту же картину. Штирлиц опять не остановился, и через пару километров все повторилось еще раз.
— Кольцевая, — подумал Штирлиц.
— Издевается, — подумал Мюллер.
Швейцария, Берн. Штирлиц и пастор Шлаг сидят в ресторане. Пастор, заметив, что Штирлиц ест руками, делает замечание:
— Господин Штирлиц! Колбасу надо брать вилкой.
Голос за кадром:
— Штирлиц, конечно, знал, что колбасу надо брать вилкой, но ему так хотелось хоть мгновение побыть самим собой.
Штирлиц шел по коридору. Мюллер подставил ему ногу, Штирлиц грохнулся.
— Едрит твою мать, — подумал Штирлиц.
— Не смейте мне тыкать, Штирлиц! — оскорбился Мюллер.
Штирлиц увидел, что Мюллер вышел из своего кабинета. Решив сфотографировать секретные документы, Штирлиц подкрался к двери и дернул за ручку. Дверь не открылась. Тогда Штирлиц надавил на нее плечом. Дверь опять не открылась. Штирлиц долбанул по двери ногой. Дверь опять не открылась. Голос Копеляна за кадром:
— На себя, идиот! На себя дверь открывается!
Двое сидели в баре. Вдруг в бар вошел Штирлиц. Один говорит другому:
— Смотри, это Штирлиц, и сейчас начнется драка!
— Нет, это не Штирлиц!
— Ты что сдурел, это Штирлиц.
И тут началась драка.
— Вот рожа довольная, улыбается во весь рост, — думал Борман, глядя на Штирлица. — Щас как долбану по морде!
— А я увернусь, — подумал Штирлиц, продолжая улыбаться.
— А я тебе тогда коленкой припечатаю, — злостно подумал Борман.
— А я блок поставлю, — подумал в ответ Штирлиц.
— А… — только подумал Борман.
— Б… — незамедлительно подумал Штирлиц.
— Ну и подготовка у них в Москве, — уважительно подумал Борман.
— А ты думал! — подумал Штирлиц.
Штирлиц шел по коридору.
"А ведь это Штирлиц идет", — подумал Мюллер.
"Да, это я иду", — подумал Штирлиц.
Однажды у Штирлица сломался бачок, и он вызвал сантехника. Но пришел переодетый в спецовку Мюллер и починил неисправность. Штирлиц по привычке дал ему три рубля.
— А вот вы и попались, Штирлиц, — сказал Мюллер, — ариец дал бы марку или хотя бы чеки.
— Извините, группенфюрер, — ответил Штирлиц, — я на мели и поэтому пришлось одолжить деньги у русской радистки.
Штирлиц выкрал у Бормана важные бумаги и пошел фотографировать их в туалет. Вдруг в унитазе возникает Борман:
— Штирлиц, вы окружены. Со мной тысяча солдат.
— А со мной техника, — сказал Штирлиц, дергая веревку.
Знакомство с классом. Дошла училка до Вовочки.
— А как твоя фамилия?
— Штирлиц.
— Молодец, хорошие фильмы смотришь, патриот! А фамилия-то как?
— Штирлиц!
— Ну хватит играться! Как фамилия?!
— ШТИРЛИЦ!
Ну, что тут делать, узнала адрес, пошла жаловаться к родителям… Рассказывает папаше, что вот такие дела..
— Да вы Марь Петровна не суетитесь, он у нас стеснительный очень, а вообще-то мы МЮЛЛЕРЫ!
Штирлиц шел по берегу Шпреи и увидел сидящего с удочкой человека.
"Как клюет?" — спросил Штирлиц.
"Хорошо," — ответил человек.
"Рыболов," — догадался Штирлиц.
Штирлиц шел по улице. Навстречу Мюллер.
— Хайль Гитлер! — сказал Штирлиц.
Мюллер упал в канаву.
— Фанатик, — решил Штирлиц и поправил буденовку на голове.
Штирлиц сидел у открытого окна и писал отчет. Возле него назойливо жужжала муха. Штирлиц махнул рукой, муха вылетела в окно. "Совсем как Плейшнер", — подумал Штирлиц.
Однажды Штирлиц шел по узеньким улочкам старого Берна. Навстречу ему три шлюхи.
— Шлюхи, — подумал Штирлиц.
— Штирлиц, — подумали шлюхи.