даже соль".
Сталин настойчиво приглашал Черчилля приехать в Москву еще в военные годы. Визит Черчилля англичане обставили массой оговорок. Сталин потребовал от Молотова выполнить все пожелания англичан. Во время переговоров Сталин заметил, что англичане сидят с кислыми лицами, а Черчилль через каждые 15-20 минут встает, извиняется и выходит ненадолго из зала совещания. Сталин попросил у Молотова объяснений. "Не знаю, товарищ Сталин, чем недовольны англичане. Мы вся сделали для того, чтобы они чувствовали себя как дома. Кухня, продукты — все английское,
даже соль".
Возможно Вам зайдёт:
Урок истории. Учительница:
— Дети, кто такой Кутузов? Отвечай, Машенька.
— Кутузов — великий русский полководец. Когда воевал с Наполеном, допустил французов в Москву, дождался суровой русской зимы и прогнал врага.
— Молодец, Машенька! А кто такой Сталин? Отвечай, Петя!
— Сталин — великий русский генералиссимус, в войну допустил фашистов до самой Москвы, дождался суровой русской зимы, а потом победил их.
— Молодец, Петя! А кто такой Ясир Арафат? Отвечай, Вовочка!
— Ясир Арафат — великий арабский полководец. Он пустил евреев в Иерусалим, а теперь сидит и ждет, пока там настанет суровая русская зима!
После смерти Хрущев попал на тот свет. Ну и ему поставили на лоб клеймо "ТК". Видит он, что здесь Маркс, Ленин, Сталин и у них на лбах тоже такое клеймо.
Хрущев спрашивает у Бога:
— Почему у них на лбу клеймо "ТК"?
— Ну, Маркс — "теоретик коммунизма", Ленин — "творец коммунизма", Сталин — "тиран коммунизма".
— А, у меня почему такое же клеймо?
— А ты — "трепло кукурузное"!
Ялтинская конференция. Рузвельт написал записку и протянул ее Черчиллю. Черчилль прочитал и сжег. Затем написал в ответ записку Рузвельту. Тот прочитал, разорвал ее на мелкие кусочки и бросил в корзину. Сталин дал указание узнать, что было в записках. Лучшие дешифровальщики бились несколько месяцев, восстанавливая по пеплу и по обрывкам фразы. Наконец текст был восстановлен полностью. В записке Черчилля было: "Не волнуйтесь. Старый ястреб не выпадет из
гнезда". Но расшифровать эти фразы нашим так и не удалось. Сталина мучили эти слова до конца войны. Позже он рассказал о них Хрущеву. Через несколько лет Хрущев поехал в Англию, встретился с Черчиллем, спросил о записках, которыми они обменялись во время Ялтинской конференции.
— Мы долго бились над дешифровкой и не смогли понять. Может быть, вы раскроете смысл этой фразы? Дело прошлое.
— Да у меня тогда расстегнулась ширинка. Господин Рузвельт предупредил меня, а я его успокоил.
Июль 1941 года. Совещание в ставке. Настроение у всех подавленное. В центре сидит мрачный Сталин. Заходит Рокоссовский. Здоровается.
Сталин:
— А-а, таваришь Рокоссовский… А развэ ми нэ расстрэляли вас в 39-м году?
— Никак нет, товарищ главнокомандующий, верой и правдой служу Отчизне.
— Ну, слюжи, слюжи…
Начало 1943 года. Совещание в ставке. Настроение у всех возбужденное. В центре сидит спокойный Сталин. Заходит Рокоссовский. Здоровается.
Сталин:
— А-а, таваришь Рокоссовский… А развэ ми нэ расстрэляли вас в 41-м году?
— Никак нет, товарищ главнокомандующий, верой и правдой служу Отчизне.
— Ну, слюжи, слюжи…
Апрель 1945 года. Совещание в ставке. Настроение у всех приподнятое. В центре сидит довольный Сталин. Заходит Рокоссовский. Здоровается.
Сталин:
— А-а, таваришь Рокоссовский… А развэ ми нэ расстрэляли вас в 43-м году?
— Никак нет, товарищ главнокомандующий, вы уже шутили по этому поводу.
— Вот видите, таваришши, даже в самие трюдные дни ми нахадили силы для шюток.
Новый год у товарища Сталина. Сталин встает и говорит:
— Что-то невесело, товарищи. Давайте играть в игру.
Все, зная характер товарища Сталина, соглашаются.
Сталин говорит:
— Будем играть так. Вот, товарищ Берия, на какую букву начинается ваша фамилия?
— На букву Б, товарищ Сталин.
— Правильно! И безымянный палец тоже на букву Б. Отрежем товарищу безымянный палец!
— А на какую букву ваша фамилия, товарищ Молотов?
— На букву М, товарищ Сталин.
— Правильно! И мизинец тоже на букву М. Отрежем товарищу мизинец! А что это товарищ Хрущев такой бледный?
Однажды Сталин вызвал к себе Ягоду и поинтересовался, что пишет Горький.
— Ничего, — ответил тот, — он прикован к постели.
— Грубо, — сказал Сталин и добавил — Раскуйте!
Иосиф Вассарионович Сталин приехал как-то инспектировать колхоз. Дело было по весне — застряли в дороге. На торжественном митинге в честь прибытия вождя Коба не упустил случая покритиковать.
— Осмотрели мы ваше хозяйство. Хорошее хозяйство! И люди у вас хорошие, и песни правильные поете… Но у вас, товарищи, ужасные дороги. Как вы по ним собираетесь идти в светлое будущее? Не дороги, а сплошные ямы и
колдоебины!
Референт шепчет:
— Не "колдоебины", а "выбоины", товарищ Сталин.
Сталин оборачиваясь:
— Правильно подсказывают мне товарищи — все виновные будут вы*баны!
В Советский Союз прилетел Луис Корвалан. На торжественном обеде в его честь, он просит Леонида Ильича:
— Леонид Ильич, покажите мне памятник Сталину.
Брежнев:
— Сталин, Сталин не помню такого.
Через какое-то время Корвалан опять просит Брежнева:
— Леонид Ильич, покажите мне памятник Сталину.
Брежнев:
— Сталин, Сталин не помню такого.
Визит подходит к концу и уже в аэропорту после традиционного поцелуя Корвалан опять просит:
— Леонид Ильич, покажите мне памятник Сталину.
Тот промолчал, самолет улетел и секретарь спрашивает у Брежнева:
— Леонид Ильич, а почему Вы не показали Луису Корвалану памятник Сталину?
Брежнев:
— Луис Корвалан, не помню такого…
Ленин однажды шесть часов кряду уговаривал Троцкого резолюцию подписать. Тот ни в какую. Подошел Сталин и ударил его палкой по голове. Так и повелось…
Война. 41-й год. Полный разгром Советских ВВС.
Сталин вызывает Жукова в ставку:
— Таварищ Жуков, я прошу вас разобраться в сложившейся ситуации!
Жуков едет на фронт, приказывает взять языка. Сбивают немецкий самолет, берут в плен летчика.
Жуков допрашивает:
— Почему наших сбиваете?
Пленный:
— А мы русский язык изучали, теперь по радио слушаем переговоры ваших летчиков: "Ваня, прикрой хвост, атакую!" Нам все понятно, вот и сбиваем…
Жуков едет в зону, строит зеков:
— Всем, кто хочет быть летчиком — амнистия!
Проходит неделя — полное господство Советских ВВС в воздухе. Сталин в недоумении — приказывает взять языка. Сбивают немецкий самолет, берут в плен летчика.
Сталин допрашивает:
— Почему наши вас бьют?
Пленный:
— Раньше было все понятно, ваши летчики на русском говорили… А сейчас только и слышно по радио: "Гвоздь, прикрой дупло, я из этого козла щас пид*ра делать буду"…
Сталин выступает перед рабочими:
— Я готов делу рабочего класса всю кровь отдать каплю за каплей!
Из зала приходит записка: "Дорогой Иосиф Виссарионович! Чего тянуть — отдайте всю сразу!".
К Сталину заходит Поскребышев и жалуется на маршала Рокоссовского:
— Он ведет аморальный образ жизни: и жену имеет, и любовницу Валентину Серову, и т. д.
— А как воюет Рокоссовский? — спрашивает вождь, табаком набивая трубку.
— Воюет то он прекрасно. Войска его фронта освобождают города, одерживают одну крупную победу за другой… Товарищ Сталин, что делать будем с Рокоссовским?
Сталин подумал и сказал:
— Завидовать…
Вторая мировая война. Немецкие асы проигрывают нашим. Гитлер вызывает Геринга
— Что за Дела? Почему наши асы русским проигрывают?
— Мой Фюрер я могу послать лучших асов из стран которые мы завоевали.
— Посылайте.
Проходит неделя: Сталин помощника вызывает.
— Товарищ что за дела? Почему наши асы немцам проигрывают?
— Иосиф Виссарионович я могу послать зэков. Запас асов кончился.
— Посылайте зэков.
Спустя время ситуация опять меняется и Гитлер опять вызывает Геринга:
— Что опять за дела? Почему наши асы опять терпят поражения?
— Мой фюрер мы делали радио перехват раньше все было понятно: "Пятый-пятый, я десятый прикрой атакую". А сейчас вообще ничего не понятно: "Лысый-лысый, я батон, встань на шухере я сейчас этому фраеру яйца на фюзеляж накручу".
На приеме в партию.
— Кто ваша мать?
— Наша советская Родина.
— Кто ваш отец?
— Наш великий вождь, товарищ Сталин.
— Ваше заветное желание?
— Поскорее стать круглым сиротой.
Идет восемнадцатый съезд партии. Сталин выступает с отчетным докладом. Вдруг в зале кто-то чихнул.
Сталин прервал доклад и спрашивает:
— Кто чихнул?
Все молчат.
Он снова спрашивает:
— Кто чихнул?
Никто не отвечает. Он оборачивается к Берии и просит выяснить, кто же чихнул.
Берия:
— Первый ряд, встать! Кто чихал? Не сознаетесь? Расстрелять! Второй ряд, встать! Кто чихал?
Вдруг из заднего ряда встает дрожащий делегат:
— Это я чихнул, товарищ Сталин.
— Будь здоров, дорогой товарищ!
Вызывает Сталин в войну Шолохова к себе и говорит:
— Читал "Поднятую целину" — очень понравилась. А почему бы вам не написать статью: если враг, допустим, не сдается, его, допустим, уничтожают.
— Да боюсь не справлюсь, товарищ Сталин. Здоровье шалить начало.
— А мы поможем. Отправим в Грузию, вина попьешь, винограду поешь.
— Тогда позвольте с семьей попрощаться.
— А это зачем?
— Да может статья не получиться.
С национальным вопросом в стране начались большие сложности. В руководстве забеспокоились. Обратились к трудам Ленина. А у него сказано, что большим теоретиком по национальному вопросу является Сталин. Обратились к нему за помощью:
— Не знаем, что делать с армянами и азербайджанцами. Дело доходит до гражданской войны.
— А бабка?
— Бабка — КГБ,
— А я?
— А ты — народ.
На другой день сын звонит отцу на работу:
— К матери пришел другой президент, КГБ спит, а народ волнуется.
Сталин посещает Владимира Ильича в Горках.
— Я, батенька, чувствую себя агхисквегно, ского помгу.
— Тогда отдайте Мне власть.
— Боюсь, что нагод не пойдет за вами.
— Часть народа пойдет за мной, а те кто не пойдет, пойдут за вами.
Идет битва за Берлин. Сталин звонит Жукову:
— Товарищ Жуков, у вас есть план взятия Берлина?
— Есть, товарищ Сталин.
— А с подполковником Брежневым вы его согласовали?
Сталин и Жуков стоят, наклонившись над картой.
— Как надо вести наступление, товарищ Жюков? — спрашивает Сталин.
— Я думаю товарищ Сталин, нужно наступать в западном направлении.
— Идите подумайте!
Жуков, выходя из кабинета, бросил фразу: "Свинья!" Поскребышев услышал и доложил Сталину.
Тот вызывает Жукова и спрашивает:
— Товарищ Жюков, вот ви, виходя из моего кабинета, сказали "свинья". Кого ви имели в виду?
— Конечно, Гитлера, товарищ Сталин!
— А ви кого, товарищ Поскребышев?