— Поговорите с ним сами! — развел руками Абрам, — Он хочет быть доктором!

В брежневские времена, когда все государственные заведения чистили по "пятой графе", вдруг обнаружили, что в Министерстве внешней торговли уцелел-таки один еврей. Работает нормально, не подкопаешься, но команда свыше… И вот вызывают его к начальству:
— Так, Абрам, ответственное задание — едешь во Францию продавать советские духи! Заключишь контракт — премия, нет — увольняем по профнепригодности!
Вздохнул Абрам. Уехал. Через два дня — телеграмма из Парижа в министерство:
— Есть контракт! Шлите наши духи в любых количествах!
Вернулся. Выписали премию, соображать стали — как его все-таки уесть? Дали отдышаться, опять вызывают:
— Абрам, поедешь в Марокко продавать наши советские апельсины! Условия те же…
Снова уехал Абрам, а через две недели телеграмма из марокканской столицы:
— Марокко закупает апельсины СССР любых количествах, начинайте поставки — Абрам.
Еще одна премия вместо результата. Сам министр дыру в репе прочесывает — что делать? Наконец — идея! Вызывает бедолагу лично.
— Слушай, Абрам, самое ответственное дело — поедешь в Китай продавать наши кеды! Справишься — пост зав. сектором и ни одна зараза с Лубянки не пристанет. Слово члена ЦК!
Отбыл Абрам в Китай. Неделю — нет вестей, месяц, два, три… Министр ожил — если что, за прогул уволим! Вдруг, в конце четвертого месяца — телеграмма из Пекина:
— КНР готова закупить советские кеды в любом количестве, шлите продукцию — Абрам.
Возвращается Абрам — чуть ли не с оркестром встречают, премия, работа, все прочее… А в конце банкета министр спрашивает:
— Абрам Ильич, объясните все же — почему в последний раз вы так задержались в командировке? Еще немного — и уволили бы по статье…
Смутился Абрам:
— А думаете, легко было в Китае второго еврея найти?

Сидит как-то Абрам дома утром с бодуна, башка болит, денег нет. У Сары просить бесполезно…
— Сара, а ты читала вчера в газете о новой мастерской?
— Какой мастерской, Абрам?
— А тут открыли новую мастерскую, переделывают члены на любой вкус. Всего 5 рублей стоит.
— Да что ты говоришь! На вот 5 рублей Абрам, иди и сделай себе подлиннее.
Абрам довольный, оделся, выходит, в дверях его останавливает Сара и дает еще 5 рублей:
— И попроси, чтоб еще потолще сделали.
Абрам вышел, прошел 15 метров, Сара кричит с балкона:
— Абрам, Абрам, стой! Вот тебе еще 5 рублей, пусть сделают, чтоб еще изогнутый был.
Ну, приходит вечером Абрам домой, бухой. Не успел порог переступить, а Сара уже на него:
— Ну что?!
— Ох Сара, такого красавца сделали: дли-и-инный, то-о-олстый… Начали гнуть — сломался!

Абрам поймал в море Золотую рыбку.
— Отпусти! — говорит рыбка.— Выполню все твои желания!
Абрам начал быстро соображать: "А какие у меня желания? Квартира пятикомнатная, гараж есть, машина тоже, деньги на книжке лежат."
— Ничего мне не надо, Золотая рыбка! Плыви.
И отпустил. Приходит домой, рассказал о чуде жене. Она ему сразу:
— Зачем отпустил? Дурак ты! Иди к морю и проси, пусть рыбка сделает нас русскими! Совсем житья не стало!
Пришел Абрам к морю, начал звать Золотую рыбку. Приплыла она, спрашивает:
— Чего тебе надобно, Абрам?
— Да вот жена захотела, чтобы ты сделала нас русскими!
— Не печалься, ступай себе с богом.
Возвращается Абрам домой, смотрит, вместо пятикомнатной квартиры стоит частный домик на подпорках. Во дворе машины нет, гаража нет. Открывает дверь дома, там старая, седая женщина стирает в тазике белье. Он глазам своим не поверил! Спрашивает:
— Это квартира Рабиновича Абрама?
— Ты что, не узнал? А я — твоя жена!
Абрам скорее открывает стол, берет сберкнижку, одну, вторую, третью. А там вместо пятизначных цифр стоят подписи: "Абрам Рабинович — ударник коммунистического труда!"

Абрам и Сара возвращаются с рынка. Жарко, груда покупок. Решили взять такси. Подъезжают к дому. Сара вылезает с пакетами из машины, Абрам расплачивается.
Таксист:
— С вас 46 рублей.
Абрам протягивает полтинник.
Таксист:
— Спасибо.
Абрам сидит, ждет. Таксист видит, что Абрам не вылезает, оборачивается:
— Извините, у меня нет 4 рубля сдачи!
Абрам:
— Да? Ну… Ничего страшного, ничего страшного… Сара, залезай обратно!
Сара втискивается обратно в машину с кучей пакетов.
Абрам — таксисту:
— Давай тогда еще два круга вокруг дома…

Абрам собирается переходить дорогу. На светофоре загорается зеленый свет. Абрам стоит. Затем загорается красный свет. Абрам не двигается. Снова загорается зеленый свет. Абрам — без движения.
К нему подходит Мойша:
— Абрам, что же ты не переходишь?
Абрам поворачивает к нему заплаканное лицо:
— Ну, не верю я им, не ве-е-е-рю!

Одесса. Обычный день. Умирает Сарочка:
— Абрам, подойди.
— Да, Сарочка!
— Абрам, я должна тебе кое в чем признаться…
— Да, Сарочка!
— Абрам, Мойше — это не твой ребенок.
— Сарочка, и ты говоришь мне это сейчас, когда ему уже 45?
— Да, Абрам, я говорю тебе это сейчас.
— Но чей же он тогда?
— Помнишь, Абрам, мы жили на 10-й Фонтанке и напротив нас жил красивый музыкант?
— Сарочка, я его конечно помню, но он бы тебя даже в те годы не захотел. Он уже тогда пользовался популярностью у всех одесситок!
— Абрам, я ему платила.
— А где ты брала деньги?
— У тебя в кармане.
— Так это таки мой ребенок!

Абрам приходит к своему соседу и обращается с просьбой:
— Мойша у меня дома будет обыск подержи в своем сейфе все мои деньги.
Сосед:
— Жена, дети сюда! Видите сосед пришел, деньги принес, я их взял, пересчитал, в сейфе закрыл!
Жена и дети:
— Да, Да видели.
Мойша отправляет жену и детей по своим делам, Абрам уходит. Через неделю Абрам вновь приходит к соседу.
Абрам:
— Мойша спасибо тебе, обыск у меня прошел, ничего не нашли, верни пожалуйста мои деньги.
Мойша:
— Жена, дети сюда! К нам сосед неделю назад приходил?
Жена и дети:
— Нет!
— Деньги приносил?
— Нет!
— Я их брал, пересчитывал, в сейф ложил?
Жена и дети:
— Нет! Нет!
Мойша опять отправляет всю семью по своим делам, а сам открывает сейф и отдает все деньги Абраму.
Абрам, недоумевая:
— А спектакль зачем?
Мойша спокойным ровным голосом отвечает:
— Видишь с какими сволочами приходиться жить!

Пришли Сара и Абрам на концерт. Сидят, слушают…
Вдруг Сара потягивая носом говорит:
— Абрам, ты сменил носки?
— Сменил.
Через некоторое время.
— Абрам, ну скажи честно, ты сменил носки?
— Сменил.
— Абрам, ну зачем ты врешь?! Я ведь знаю этот запах! Скажи честно ты сменил носки или нет!?
Абрам вытаскивает носки из нагрудного кармана и орет:
— Да! Да! Сменил! И принес с собой, потому что знал, что ты не поверишь!

Жили были два соседа — Иван и Абрам. Дружно так жили.
Встречает как-то Абрам Ивана и спрашивает:
— Иван, к тебе милиция приезжала?
— Приезжала. — отвечает Иван.
— Так вот, это я накапал.
Проходит месяц. Снова встречаются Иван с Абрамом.
— Иван, к тебе ОБХСС приезжало? — спрашивает Абрам.
— Приезжало.
— Так вот, это я накапал.
Еще время проходит. Встречает Иван Абрама.
— Абрам, у тебя жена-то в роддоме?
— В роддоме, — отвечает Абрам.
— Так вот, это я накапал..

Приходит Абрам к Василию Ивановичу и просит принять его в отряд. Василий Иванович спрашивает у Петьки:
— Петька, что будем делать? Как же нам его отшить?
Петька посоветовал:
— Дай-ка ему, Василий Иванович, для проверки задание потрудней, он не выполнит его, а мы откажем ему в приеме.
Василий Иванович:
— Здорово ты придумал, Петька! Ну-ка, Абрам, вот тебе проверочное задание — надо добыть вражеское знамя!
Абрам кивает головой и уходит. На следующее утро Абрам стучится к Василию Ивановичу:
— Василий Иванович, вот тебе вражеское знамя!
Василий Иванович (изумленно):
— Как же ты его достал?
Абрам:
— Да на наше обменял!

Одесса. Двухэтажный дом. Старенький дворик. Тетя Сара каждое утро выносит табуретку, садится враскорячку на крылечке и провожает всех соседей на работу.
Абрам каждое утро, проходя мимо тети Сары, говорит ей:
— Тетя Сара, не сидите враскорячку, а то печень вывалится!
Тетя Сара все принимала за шутку. И вот в одно утро Абрам, идя на работу, незаметно подбросил под табуретку тете Саре килограмм говяжьей печени и ушел. Вечером, вернувшись с работы и подойдя к дому, Абрам услышал из окон тети Сары душераздирающий крик. Он решил проверить что же все-таки случилось. Поднявшись на второй этаж и зайдя в квартиру к тете Саре, он увидел тетю Сару, ледащей в постели. И тут тетя Сара, увидев Абрама, сказала:
— Абрам! Ты был прав! Сегодня утром у меня вывалилась печень.
— И что? Было очень больно? — спросил Абрам.
— Нет! Ты знаешь, Когда печень вывалилась, то я даже не почувствовала… но вот когда ее стали заталкивать обратно…

Сара едет на курорт. Абрам ее провожает.
— Паспорт дал, завтрак дал, вещи отдал…
Поезд тронулся. Абрам вспоминает: забыл сказать чтоб не гуляла.
— Ой, Сарочка, ты ж там не гуляй!
— Шо ты кричишь? — отвечает Сара.
— Не гуляй там, Сарочка!
— Не слышу, шо?
Абрам налетает лбом на столб:
— Да за*бись ты в доску — воет Абрам.
— Хорошо, Абраша, все будет как ты сказал.

Абрам неожиданно возвращается домой, заходит на кухню и видит следующую картину:
Какой-то мужик в его домашних тапочках и махровом халате жарит яичницу. Абрам заходит в спальню. Там лежит голая Сара, на лице блаженство, на кровати следы бурной ночи.
— Сара?! Что это такое?! Как это понимать?!
— Ну вот, Абрам, опять начнутся необоснованные упреки, подозрения…

Встречаются два еврея:
— Изя, если бы у тебя было две машины, ты бы отдал мне одну?
— Конечно, Абрам. Мы же с тобой с детства друзья. О чем речь?
— Изя, а если бы у тебя было две яхты, ты бы мне отдал одну?
— Конечно, Абрам. Я же был на свадьбе твоей дочери. Нечего об этом и спрашивать.
— Изя, а если бы у тебя было две курицы…
— Так. Стоп, Абрам. Так не честно. Ты знаешь, что у меня есть две курицы.

Абрам собирается с женой на похороны сослуживца.
Жена, увидев, что он натягивает свои старые туфли, орет:
— Абрам, ты что, сдурел на старости лет?! Куда ты эти стоптанные туфли надеваешь? Там будут Вассерманы, Фельдманы, Рабинович с сыном, даже Гольдберги! Ты что, хочешь нас опозорить перед такими людьми?! Сними это старье и немедленно надень черные лакированные туфли!
— Сара! Я тебя умоляю: они же мне жмут!
— Ничего, растопчутся… Зато все достойные люди увидят, что мы не хуже других!
Кряхтя, Абрам натягивает лакированные туфли и бурчит:
— Ладно, Сарочка, я тебя послушал. Но, имей в виду: того удовольствия от похорон я уже не получу…

Абрам решил повеситься. Затянул веревку вокруг пояса, только хотел спрыгнуть — заходит в комнату Исак:
— Абрам, ты что делаешь?
— Разве не видишь, я вешаюсь!
— Абрам, кто же веревку вокруг пояса затягивает, вокруг шеи нужно…
— Я пробовал, мне давит!

Сара жалуется маме:
— Мама, вы представляете, уже медовый месяц заканчивается, а Абрам меня ни разу не имел, прям и не знаю, что такое.
— Не может такого быть.
— Ну не верите, можете сегодня ближе к ночи проверить.
Дело ближе к ночи, мама на стреме, в замочную скважину видит такую картину: лежат Сара и Абрам, на кровати, включен торшер, Абрам в одной руке держит книгу, читает ее, другой рукой ласкает жену, шея, грудь, живот, дошел до "этого" места, ну мать засмущалась, и пошла спать. На следующее утро Сара:
— Мама, ну вы видели?
— Да все я видела, дочка, чего ты на своего мужа бочку катишь, такой нежный у тебя, ласковый.
— Да что вы видели мама?
Та ей рассказывает.
— Мама — так вы же самого главного не видели — он же обмакнет палец, перелистывает страницу и читает дальше!

Встречаются два еврея, один другому говорит:
— Слыхал, вчера Абрам умер, ты на похороны пойдешь?
— Абрам — а что мне Абрам, я его и не знал толком и не уважал. Вот, если б ты умер — я б обязательно пришел…

Абрам согрешил с чужой женой и, как положено, пришел в синагогу за отпущением грехов. Его встречает раввин.
— Отвечай, с кем ты совершил грехопадение?!
— Не могу, раби.
— Можешь и не стараться! Я и так знаю, что ты согрешил с женой булочника Шихмана — она известная блудница.
— Нет, раби.
— Нет?! Так, значит, ты согрешил с дочерью портного Каца?! Как так низко пал, несчастный!
— Нет, раби.
— Что-о-о-о?! Неужели ты спутался с этой распутницей, племянницей лавочника Рабиновича?! О-о-о-о!
— Нет, раби.
— Ах, нет?! Вон отсюда, развратник! Не будет тебе никакого отпущения!
Абрам выходит из синагоги довольный, как слон. Столпившиеся у крыльца евреи спрашивают его: — Ну как, Абрам, отпустил тебе раби грех?
— Нет
— А чего ты тогда такой довольный?
— А я таких три адреса узнал!

Встречаются Абрам с Мойшей. Абрам говорит:
— Мойша, ты можешь одолжить мне 100$? Я тебе через неделю отдам.
— Конечно!
Мойша что-то достает из кармана и сует в руку Абраму. Абрам раскрывает ладонь и восклицает:
— Так это же презерватив!
— Вот-вот, ЕГО и попробуй надуть!

Изя и Абрам в ссоре. Абрам, проходя мимо дома Изи и заметив последнего сидящим у окна:
— Посмотрите на этого урода — еще красуется из окна. Имея такое лицо, лучше бы уже задницу выставил — было бы приличнее!
— Уже пробовал, так все прохожие сразу спрашивают: "Абрам, что это вы делаете там у Изи дома, вы же с ним поссорились?"

Абрам пришел поздно вечером к Мойше в гости. Сидят, разговаривают. Хозяин предлагает:
— Давай свет выключим, мы и так друг друга услышим, и электричество зря жечь не будем.
Мойша согласился. Через час Мойша собрался уходить. Абрам встал, чтобы включить свет и проводить гостя. Мойша:
— Подожди, Абрам, дай сначала одеться — я штаны снял, чтобы зря не протирать.

Покупатель в магазине у Абрама:
— Скажите, а у вас есть желтая ткань?
Абрам показывает рулон ткани. Покупатель с улыбкой:
— Так это же черная.
Абрам выносит со склада еще два рулона. Покупатель:
— Отличное качество, жаль только, что один рулон красный, а другой синий!!
Абрам:
— Знаете, вот чтобы совсем желтая, таки нет.

1903 год. Одесса. По Дерибасовской идет Моня и видит — в доме 13 открылся публичный дом. Моня заходит туда и видит — на столике лежит порнушка, а поверх стоит ценник: негритянка — 30р, индианка — 25р, француженка — 20р, полячка — 15р, русская — 10р. Почесал Моня затылок и обращается к мадам:
— Послушайте, я бедный еврей, у меня всего 3 рубля. о… я хочу…
— У нас все для клиентов — я вас обслужу…
1933 год Одесса. По Дерибасовской идет изрядно постаревший Моня и видит — в доме 13 открылась швейная артель. Вспомнив молодость, Моня зашел туда. Смотрит — весь бывший персонал дома терпимости тихо сидит и шьет передники.
— Здравствуйте, — обращается Моня к председательнице артели, — вы меня не узнаете?
— Как же, как же, я вас помню, вы — Моня, — радостно восклицает председательница и громко зовет:
— Абрам! Абрам! Иди сюда скорее! Твой папа пришел!
Из подсобного помещения выходит здоровенный жлоб и молча начинает бить Моню.
— За что?! — восклицает Моня, приходя в себя.
— За то, что ты за 3 рубля сделал меня евреем!
— Идиот! Будь у меня тогда 30 рублей, ты был бы негром!

Сара лежит на смертном одре. Рядом Абрам.
— Абрам, пообещай мне, что выполнишь последнее мое желание.
— Обещаю, Сарочка, а какое?
— Я хочу, чтобы на моих похоронах ты шел рядом с моей мамой и держал ее за руку…
— Хорошо, но предупреждаю тебя, Сара, что тогда я от твоих похорон никакого удовольствия не получу.