— Не, это Василий Иваныч крокодила на живца ловит!
Чапаева с Петькой направили в Африку для культурной помощи слаборазвитым странам. Вскоре приезжает комиссия ЦК проверять их работу. Они видят скачущего Чапаева в развевающейся бурке по берегу реки Лимпопо и буксирующего на тросе негра, скользящего по реке на водных лыжах. Комиссия довольна. Она движется дальше и встречает Петьку, который запряг в плуг двух негров и пашет землю.
Комиссия возмущена:
— И это вы называете культурной помощью? Берите пример с товарища Чапаева, катающего негра!
— Не, это Василий Иваныч крокодила на живца ловит!
Возможно Вам зайдёт:
Объявили конкурс проституток и опять на него отправили Анку-пулеметчицу из дивизии В.И. Чапаева. Провалилась она на конкурсе, но привезла целый контейнер шмуток, и килограмм бриллиантов. У нее спрашивают, как ты выкрутилась, то? А она и говорит:
— Это за показательные выступления!
Петька спрашивает Чапаева:
— Василий Иванович, ты барыню можешь?
— Могу, Петька.
— А цыганочку?
— Могу, Петька, могу.
— А буги-вуги?
— А это еще что за лярва?
Петька спрашивает Чапаева:
— Василий Иванович, а что такое гласность?
— А это, Петька, когда ты можешь говорить, что захочешь, — и про меня, и про Фурманова. И ничего тебе, Петька, за это не будет — ни седла нового, ни бурки, ни отпуска!
Чапаева с Петькой послали в командировку. По возвращении у них требуют отчет.
— Пили мы, — говорит Василий Иванович.
— Нет, так дело не пойдет, — говорят ему, — в отчете вы должны написать что-нибудь серьезное, например, чтение литературы.
Чапаев пишет: "Купили мы с Петькой книжку, прочитали, потом сдали обложку и купили другую, прочитали. Потом пошли в библиотеку, а из нее выходит Фурманов, весь такой начитанный…"
Петька с Чапаевым попали в плен, Петька сразу переметнулся к белым, а Чапаева пытали, пытали — не сдается. Решили его казнить таким образом: Содрать с жопы кожу и сделать барабан. Подходит Петька к Василию Ивановичу с ножом и говорит:
— Ну поворачивайся!
— Петька, выполни последнее желание — дай мне гвоздь.
Дали ему гвоздь. Василий Иванович вскочил, стал тыкать себя в жопу гвоздем приговаривая:
— Вот вам барабан, вот вам барабан.
Петька вытащил Чапаева из реки Урал и делает ему искусственное дыхание. Вода из Василия Ивановича все хлещет и хлещет. Подъезжает казачий разъезд. Есаул советует:
— Да вынь ты ему жопу из воды, а то весь Урал перекачаешь!
В музее революции гид демонстрирует скелет Чапаева.
— А это что за маленький скелет рядом с ним? — спрашивают его.
— Это Чапаев в детстве.
Петька встречает Чапаева в Тель-Авиве под еврейский Новый год.
— Шана това, Василий Иванович! (с новым годом!)
— Воистину това, Петька!
Как-то раз привезли в отряд Чапаева три костюма "PUMA". Чапаев начал их распределять:
— Так. Первый костюм мы отдадим Анке, так как она у нас единственная женщина.
Все:
— Ладно! Хорошо!
— Второй костюм мы отдадим Петьке, так как он мой ординарец.
Все:
— Хорошо!
— Третий костюм я возьму себе.
Все:
— Как? Почему?
— Потому, что факт налицо!
Все никак не могут понять, что такое "факт налицо". Спрашивают у
Петьки.
— Ну не скажет же вам Чапаев: "Х*й вам на рыло".
Чапаева мучает склероз. Петька советует:
— Василий Иванович, если вы дурак, и ничего не помните, заведите себе записную книжку. Вот такую, как у меня.
Петька встречает Чапаева в Иерусалиме:
— Ба! Василий Иванович! И ты здесь!
— А что, Петька, мы академий не кончали, мы без выкупа! А вот Фурманов до сих пор мучается там!
После трехнедельного запою в бордель вваливаются Петька и Василий Иванович Чапаев. Оглядев мутным взглядом притихшее заведение и допив остатки мутной жидкости в бутыли, Петька деловито осведомляется у Чапаева:
— Ну шо, Василь Иваныч, *бать будем всех или только баб?
Очевидец рассказывает о своей встрече с В.И. Чапаевым.
— Вижу я, значит, а в Урале Чапай плывет. Раненый. Одной рукой загребает. Видать, тяжело ему. Тут их благородие командует — Огонь. И больше я Чапаева не видел…
Приехал из Японии Петька — изучал карате.
— Ну, чему научился, покажи перед строем, — говорит Чапаев.
— Вынесите лом, — говорит Петька.
Принесли. Он им как огреет Чапаева по спине:
— Это они так приблизительно рукой бьют.
Запись в дневнике Чапаева: "Был бой, мы выбили белых из леса. На следующий день был очень сильный бой, белые выбили нас из леса. На третий день пришел лесник и выгнал всех нас из леса."
Летят Чапаев, Петька и Фурманов в тыл врага. После прыжка Чапаева Петька спрашивает у Фурманова:
— А где ваши фирменные золотые часы?
— Да Василий Иванович взял до вечера поносить.
— А вдруг он их продаст кому или потеряет?
— Да нет! Он вон парашют под залог оставил!
Окружили белые Василия Ивановича с Петькой в лесу. Петька помоложе был да пошустрее, на дерево забрался, а Василий Иванович не смог, за дерево спрятался. Поймали его белые, бить стали. Били, били, устали, сели отдохнуть, самогона выпить. Жалко Петьке Чапаева, слез с дерева.
— Василий Иванович, лезь на дерево, а я на твое место лягу, пусть меня бьют.
Подсадил того на дерево, сам лег на его место. Вскоре подошли белые.
— Ну что, говорит старший, — хватит этого бить, давайте того, который на дереве сидит.
Петька спрашивает у Чапаева:
— А почему у вас рубашка красного цвета?
— Это для того, чтоб, если меня ранят бойцы не пугались.
— А для чего же вам тогда коричневые штаны?
Петька благодаря Фурману пополнил свои знания по всемирной географии и решил подколоть Чапаева:
— Василий Иванович, Гольфстрим замёрз!
Чапаев вспылил:
— Я же говорил: евреев на разведку не брать!
Василий Иванович и Петька, спасаясь от белогвардейцев, решили отдохнуть у озера. Петька пошел на разведку, а Василий Иванович остался. Возвращается Петька и видит задумчивого Чапаева, сидящего в лодке посреди грязного озера.
— Что случилось?
— Да вот, думаю, стирать второй носок или не надо?
Петька допытывается у Чапаева:
— Василий Иваныч, а вот ты два литра водки выпить можешь?
— Конечно могу, Петька, а как выпью — такие идеи задвигаю!
— Василий Иваныч, а травы — целый косяк — можешь скурить?
— Да запросто, как накурюсь — выхожу перед дивизией речи толкать, так прет!
— Обана, Василий Иваныч, а грибов можешь сожрать горсть? А потом, наверное, книги писать тянет, философию всякую, да?
— Не, Петька, грибов, а потом философию — не могу. А вот товарищ Ленин — может!